Гильен Саша - Один На Двоих
Саша Гильен
ОДИН НА ДВОИХ
Я побыл возле Чарльза Клейнголда еще минут двадцать после того, как он
скончался на своем диванчике в гостиной. И не то, чтобы я особо
сентиментальничал по поводу его смерти; просто было хорошо и уютно в тихой
комнате, и мне очень уж не хотелось возвращаться и начинать все с начала с
кем-то другим. Надо было передохнуть. Я знал, что, как только его мозг
перестал получать кислород, маленький красный сигнал загорелся над именем
Чарльза на огромном табло и начал мигать, и они теперь трезвонят вовсю,
пытаясь найти меня и всучить новое задание.
"Да хоть узвонитесь вы, - думал я, глядя на него, лежащего с открытым
ртом. - После тридцати пяти лет, проведенных с Чарли, несколько лишних минут
ничего не значат. Эх, бедолага Чарли, мы ведь, бывало, неплохо веселились с
тобой...".
Ну, в конце-то концов я, разумеется, вернулся. Все осталось почти
по-старому. Большое табло все так же поблескивало, а ребята суетились, бегая
по нему взад и вперед, и заменяли старые таблички с именами на новые. Старые
таблички отправлялись в архивы, там их раскладывали по полочкам в алфавитном
порядке, а как только становилось известно о возможности новых зачатий, сразу
выдавались очередные задания, а на табло под ровно горящей лампочкой вставляли
свежую карточку с именем. Пожалуй, с тех пор, как я был тут последний раз,
стало больше народу. Все-таки тридцать пять лет и опять же так называемый
демографический взрыв. Ну и, конечно, наш отдел, отдел, которому так и
отказывают во всех просьбах и не увеличивают штатов. Скрипим потихоньку,
делаем, что можем, но с каждым годом дела идут все хуже.
Затрещал громкоговоритель, и я услышал, как директор называет мой
классификационный номер: "Э-Аг 477, Э-Аг 477! Явитесь в кабинет начальника
отдела для получения задания". Никакого тебе перерыва между сменами. Вот что
значит иметь литеру "Э" в классификации. Прямиком из трупа в яйцо, и не дают
даже отдышаться после очередной заварухи.
- Входи, входи, сынок, - сказал начальник отдела, когда я открыл дверь
кабинета. - Ты славно поработал с этим парнем, как его, Корнголдом.
- Клейнголдом.
- Ну да, да, а впрочем, какая разница. Я не знаю, что это его решили
убрать так быстро? Да я и не спрашиваю: мое дело выдавать задания. Еще и
помощника моего убрали, как назло, лет пять назад. Не знаю, как самому-то
продержаться.
Я вдруг увидел, что он очень измотан, и был рад, что меня-то миновала чаша
сия, не надо торчать целыми днями в конторе.
- А это твое новое задание, - сказал он, доставая голубой конверт из ящика
стола. - На этот раз восемьдесят девять лет, так что времени хватит,
развлекайся.
Выйдя из кабинета, я вскрыл конверт и вынул сложенную вдвое открытку.
Звали его Артур Мэхью, Калифорния, Бэлл-Эйр, проезд северный Глентвилл. Уж
теперь-то я, с этим адресом, по крайней мере при деле. Остается только
позаботиться о том, чтобы состоялась маленькая аккуратная беременность, и
можно будет немного передохнуть. Мы всегда оказываемся на месте как раз тогда,
когда оплодотворяется яйцеклетка, ну, и пока она развивается, особых дел не
бывает. Основная работа начинается уже после рождения.
Зачатие прошло без сучка и задоринки, несмотря на попытки мистера и миссис
Мэхью предохраняться. Я спокойненько расположился, намереваясь отдохнуть
месяцев девять, чего мне так не хватало после весьма беспокойной жизни Чарли
Клейнголда.
- Мне кажется, произошла какая-то ошибка, - услышал я чей-то мерзкий
голос.
Я обернулся и увидел бле
