Говард Роберт - Сердце Старого Гарфилда
Роберт Говард
СЕРДЦЕ СТАРОГО ГАРФИЛДА
Я сидел на крыльце, когда дедушка, прихрамывая, вышел из дома,
опустился в свое любимое мягкое кресло и принялся набивать табак в трубку
из кочерыжки кукурузного початка.
- Ты что, на танцы собрался? - спросил он.
- Жду дока Блейна, - ответил я, - мы с ним собирались навестить
старика Гарфилда.
Дед раскурил трубку и сделал пару затяжек прежде, чем заговорил
снова:
- Что, плохи дела у старины Джима?
- Док говорит, у него практически нет шансов.
- Кто ухаживает за ним?
- Джо Брэкстон, - вопреки желанию самого Гарфилда. Но кто-то ведь
должен с ним оставаться.
Дедушка с шумом затянулся и долго смотрел на полыхающие далеко в
холмах зарницы, потом произнес:
- А ведь ты думаешь, что старый Джим - самый отъявленный враль в
нашем графстве, разве не так?
- Ну... он рассказывает очень славные истории, - признал я. - Но
некоторые события, в которых он, по его словам, принимал участие, должны
были происходить задолго до его рождения.
- Я перебрался в Техас из Тенесси в 1870 году, - голос деда
неожиданно стал резким, - и видел, как этот городишко, Лост Ноб, вырос на
пустом месте. Паршивой дощатой бакалейной лавки и той не было, когда я
очутился здесь, но старый Джим Гарфилд уже поселился там, где и сейчас
живет, только тогда его домом была немудрящая бревенчатая хибара. И
сегодня он не выглядит ни на день старше, чем в тот момент, когда я
впервые его увидел.
- Ты никогда не упоминал об этом, - признаться, я был удивлен.
- Да решил, что ты воспримешь это как старческий маразм, - ответил
он. - Старый Джим был первым белым человеком, осевшим в этих местах. Он
построил свою хижину в добрых пятидесяти милях к западу от границы. Бог
его знает, как он решился на такое, в этих холмах, кишевших команчами.
В ту пору, когда мы с ним впервые встретились, его уже называли
старым Джимом. Помню, как он рассказывал мне те же самые истории, которые
потом довелось услышать и тебе: о том, как он участвовал в битве у
Сан-Хасинто еще совсем юнцом, и о том, как он разъезжал по прерии с Ивеном
Кэмероном и Джеком Хэйесом... Только вот я верил ему, а ты - нет.
- Но это же было так давно!.. запротестовал я.
- Последний рейд против индейцев в этих краях состоялся в 188-74
году, - погрузился в воспоминания дедушка. - Был бой, я был там и был там
старый Джим. Я лично видел, как он сшиб старого вождя Желтую Косу с
мустанга из ружья для охоты на буйволов с расстояния в семь сотен ярдов.
Но еще до того мы вместе с ним побывали в переделке у излучины
Саранчовой реки. Банда команчей пришла из мескеталя [Примечание: вид
деревьев семейства бобовых, произрастающих на юге США и в Мексике. Стручки
мескета богаты сахаром и пригодны в пищу.], убивая и грабя всех на своем
пути, перевалила через холмы. Когда они уже возвращались вдоль Саранчовой,
наш кордон встретил их и принялся преследовать, наступая на пятки. Мы
схватились на закате в низине, заросшей мескетом, убили семерых из них, а
остальные еле унесли ноги в зарослях кустарника. Но и трое наших парней
полегло в этом бою, а Джиму Гарфилду копье пронзило грудь.
Рана его была ужасной. Джим мало чем отличался с виду от мертвеца, и
неудивительно, - никто не смог бы выжить после такого ранения, как это. Но
тут из кустов, откуда ни возьмись, вышел старый индеец. Мы навели на него
ружья, а он знаками показал, что пришел с миром, и заговорил по-испански.
Не знаю, почему мы не изрешетили его на месте, ведь кровь так и кипела от
желания драться и убива
